«Вместо гоминдановского Китая будет Китай советский» — так писал в далеком 1934 году редактор уралмашевской многотиражки Николай Елизаров. Это была стандартная риторика сталинского периода в отношении врагов социализма. Только писал это сын лидера того самого гоминдановского Китая Чан Кайши, и звали его Цзянь Цзинго.
В советскую Россию Цзянь Цзинго приехал в 1925 году 15-летним мальчишкой. В то время Чан Кайши еще считался другом Советского Союза. Подросток поселился у Анны Ильиничны Елизаровой-Ульяновой, старшей сестры руководителя партии большевиков Владимира Ильича Ленина. В знак благодарности Цзян Цзинго и стал называться Николаем Владимировичем Елизаровым, взяв фамилию Анны Ильиничны, а отчество вождя революции.
В 1927 году по настойчивым просьбам советских властей 17-летний парень отрекся от своего отца, о чем советские власти тут же проинформировали мировую общественность:
«Студент Университета трудящихся Востока Цзянь Цзинго отказывается от своего отца, военного руководителя партии Гоминдан, совершившего военный переворот и нарушившего союз с Коммунистической партией».
Цзянь Цзинго учится в военной школе особого назначения, затем — в Казанском танковом училище и Военно-политической академии в Ленинграде. Получает диплом с отличием.
В 1932 году Николай Елизаров приезжает в Свердловск, строить Уральский завод тяжелого машиностроения.
На Уралмаше Николай сделал стремительную карьеру: работал слесарем, бригадиром ударной бригады, заместителем начальника цеха. А уже в 1934 году редактором заводской многотиражки. В Свердловске Николай познакомился со своей женой Фаиной Вахревой. Белорусская девушка тогда не знала, что ей предстоит стать первой леди Тайваня.
5 февраля 1937 года Николай Елизаров был снят с работы. Вопреки данным Википедии, он не был арестован, хотя были серьезные причины опасаться этого. За приверженность троцкизму были репрессированы люди, давшие ему рекомендации в партию.
Временное потепление отношений между Китаем и Советским Союзом, вызванное противостоянием Японии, позволило Цзянь Цзинго покинуть СССР и вернуться в Китай.
Встреча отца с блудным сыном, вопреки опасениям, прошла радушно. Чан Кайши очень обрадовался внуку Эрику, которому тут же сам и выбрал китайское имя Цзян Сяовэнь. Невесткой Фаиной он тоже остался доволен, назвав ее Цзян Фанлян.
В Китае Цзян Цзинго работал в молодежных организациях, возглавлял административные органы в провинции Цзянси, строил школы и столовые для бедняков, развернул жестокую борьбу с наркоманией и проституцией.
Сын быстро обнаружил немалые организаторские и административные таланты. В конце концов отец доверил ему проведение, самостоятельного дела: валютной реформы, где Цзян Цзинго показал очень жестким управленцем.
После вынужденного бегства Чан Кайши на Тайвань и объявления им военного положения в 1949 году, Цзян Цзинго, ставший из пламенного большевика убежденным антикоммунистом, полтора десятилетия возглавляет тайную политическую полицию островной чанкайшистской деспотии. На него возложена ответственная задача: сдерживать развитие либеральных настроений в интеллигентских и предпринимательских кругах тайваньского общества. Были запрещены любые партии, кроме Гоминьдана, введены тотальная цензура и запрет на выезд из страны.
Вместе с тем, бежавшие из Китая с Чан Кайши на Тайвань 2 миллиона единомышленников, привезли с собой много денег, по большей части награбленных на родине. Они заставили эти деньги работать в экономике острова.
Первым шагом стала земельная реформа 1953 года. У крупных землевладельцев были принудительно выкуплены излишки земли, и эта земля была продана крестьянам на условиях длительной рассрочки. Реформа ликвидировала грабительскую аренду и создала класс фермеров–собственников. А бывшие помещики, смогли инвестировать полученные деньги в в новые экономические начинания.
После смерти отца в 1975, Цзян Цзинго стал председателем ЦК Гоминьдана, а в 1978 — Президентом Тайваня. Реформы были продолжены: наиболее крупные инвестиции поступили в легкую промышленность, ориентированную на экспорт. В стране появились тысячи фирм, производящих товары и услуги. Международный рынок заполнился тайваньским текстилем, обувью и бытовой электроникой — произошло то, что потом назвали «тайваньским экономическим чудом». Остров расцвел.
Цзян Цзинго также изменил собственный имидж — он удивлял западных журналистов своей открытостью и демократичным поведением, столь не свойственным восточным лидерам, его часто видели одетым легкую куртку с легкомысленной бейсболкой на голове. Он сильно смягчил цензуру и разрешил выезд за рубеж.
После смерти Цзянь Цзинго в 1988 году оказалось, что у президента не было недвижимости ни на родине, ни за границей. У него не было даже собственного банковского счета, а его вдове Фаине-Фанлян, с которой он прожил 53 года, пришлось ходатайствовать о назначении пенсии в связи с потерей кормильца.
Цзянь Цзинго не оставил семье никакого наследства. После него остался только Тайвань — успешная страна с эффективной экономикой.
По материалам https://historyporn.d3.ru/